Том 4. Стихотворения - Страница 20

На колокольне древней
Гудят колокола,
Что в ночь еще напевней
Звездящаяся мгла.
Но шмель дневной, над входом
В цветок, гудит в простор: –
«Цветы – лишь воеводам,
А пчелы – это вздор».
А в вереске цикада
Сравняла ночь и день: –
«И день и ночь – услада,
Лишь в звук себя одень».
Еще одна цикада
Кричит, вскочив на пень: –
«Мне ничего не надо,
Пою, когда не лень».
И ржет еще цикада,
Как малый конь-игрень: –
«Мне ночью – ночь услада,
А днем – люблю я день».
И трелит, схвачен светом,
Мне жавронок лесной: –
«Я здесь звеню – и летом,
И в осень, под сосной».
В таком мы здесь законе,
Таков наш с миром счет,
В зеленом Капбретоне,
Где изумруд течет.

3

Мир вам, лесныя пустыни,
Бабочки, ветви, цветы.
Змей я встречаю здесь ныне,
Но никогда клеветы,
Мир вам, дубравныя рощи,
Сосны, весь бронзовый – бор.
Здесь, без людского, мне проще
С ветром вести разговор.
Мир вам, в сапфировом небе,
Звезды, созвенная нить.
Благословляю мой жребий –
Звездным и солнечным быть.

Сердцедуги

Мирре Бальмонт

Порожденный от Солнца,
Сердцедуги золотыя,
Я рудой и вы рудыя,
Семя в землю бросил я.
Легкий ветер помогал мне,
И для вашего закала
В небе молния сверкала,
С неба падала змея.
Дождь серебряный с лазури,
Жемчуг росный в зорях лета.
Волны солнечнаго света
Влились в желтый аксамит.
Стала земь супругой неба,
Цвет литавры многотрубен,
Золотится звонный бубен,
Царь-подсолнечник – горит!

Лесной стишок

Лесной стишок синичке
Зачем не написать?
У этой малой птички
Вся жизнь – и тишь, и гладь,
Скользнет от ветки к ветке,
И с ветра на сучок, –
Синицы не наседки,
Их дух – всегда скачок.
Но мыслит не скачками
Крылатый синецвет: –
Нежнейшими стихами
Звенит лесной поэт.
Чистейший колокольчик,
Тончайшая игра.
Как бы на фейный стольчик
Кто бросил серебра.
«Пинк-пинк» сребристозвонный,
Воздушное «Вить-вить»,
И меди озаренной
Добавит в эту нить.
Кто друг веселой птички,
Тот слышал меж стволов,
Что в голосе синички
Живет девятислов.
Синичкина свистулька
Оживший к жизни лист,
Играющая пулька,
Чей взлет, – жужжащий свист,
Синичкина свирелька,
В древесной тишине,
Не малая неделька: –
От осени к весне.
Все певчие умчали
В заморские края.
Синичка – без печали –
Поет: «Здесь я! Здесь я!»
А Море – что же Море?
Поет одно «Аминь».
В синичкином уборе
Живет морская синь.
Волною ли проказить,
Вертеть веретено,
Или по веткам лазить, –
Не все-ли нам равно?
Лишь только быть веселым,
За дело, чуть соснув,
И комарам, и пчелам,
Являть свой острый клюв.
И грех мой был не малый,
Сказал я – тишь да гладь.
Нет, нрав тут разудалый,
Ничем не удержать.
Какая тишь, где звуки?
Какая гладь, когда
Она упорна в стуке,
Как дятел – как беда?
Почувствует личинку
Под крепкою корой, –
И заведет волынку,
Натешится игрой.
Почувствует, что близко
Какой-нибудь удод, –
В ней ярость василиска,
Подальше, заклюет.
Неловкая глупица –
Ей ненавистный вид: –
В три раза больше птица,
А мозг в ней раздробит.
И снова с ветки к ветке,
Опять в пролом дупла,
И делает заметки
По всей коре ствола.
Живет! Живет не грубо! –
«А ну, еще скакну
От каменнаго дуба
На красную сосну!»
Синичка, ты кузнечик,
С кем ветер не чужой.
Ты малый человечек,
С великою душой!

Утро-сказка

Утро-сказка. Что сегодня вздумал строить Океан?
Солнце, чаша дней Господня, рассекло туман.
И, алея, самоцветы разноцветною гурьбой,
Расплавляясь, расплывались в бездне голубой.
За ночь бешенствовал ветер, так всю воду закачал,
Что от края неба к краю всюду пляшет вал.
Вон далеко, там далеко, где сменилась ширь на даль,
Тут и там взгорбится влага, взбросит пыль-хрусталь.
Влажный прах перелетает от горба волны к горбу,
Стоголосый ветер стонет в гудную трубу.
Даль до дали, близь до близи, хороша сплошная ткань,
Стычки дружныя волнений – дружеская брань.
Алых яхонтов давно уж в Море выгорел пожар,
Белый цвет вошел в зеленый, в синий, в синь-угар.
А на гулком побережье, где стою, заворожен,
Глыбы белыя вспененья, пены взлет и гон.
Завитками груды хлопий, накипь легкая зыбей,
Точно белая овчина Короля Морей.

Воспоминанья

Воспоминанья, возникая,
Заводят в сердце зыбкий спор,
Но вдруг бледнеет их убор.
Так птиц щебечущая стая
Ведет прерывный разговор,
В ветвях березы засыпая.
Все тихо. Светит звездный хор.

Я сплю. И милыя улыбки,
Что, как горит звезда к звезде,
Светили мне когда-то, – где? –
Опять горят, И стонут скрипки.