Том 4. Стихотворения - Страница 22

Белая палица,
Вьюга-Виялица.

Сон прелестный

…Сень непостоянная, сон прелестный, безвременномечтанен сон жития земнаго…

Требник

Люблю тебя, безгласный, странный,
Мой цвет безвременномечтанный,
В обрывной сказке бытия.
Мой целый день – благоуханный,
Когда ты миг один – моя.

Тебя встречаю я случайно,
Во взоре васильковом – тайна,
Как будто стеблем, вся – светла
Вся волшебствуя чрезвычайно,
Ты в тело женское вошла.

Я вижу, взор твой молчаливый
Хранит, рассказанное нивой,
Все тайнодейство сил земных.
Твой каждый шаг неторопливый –
Колосьями пропетый стих.

Когда стоишь ты в светлом храме,
Безумными я скован снами,
Мои расширены зрачки: –
Твоими поражен глазами,
В них расцветают васильки.

Твой лик весь обращен к иконам,
А я иду путем зеленым,
Душистой узкою межой,
И, схваченный земным законом,
Тобою – небу я чужой.

Ты – в лике кроткой голубицы,
Твои – молитвенны зеницы,
И миг церковный жив псалмом,
Во мне скликаются зарницы,
И дальний чудится мне гром.

Прости меня, мой сон прелестный,
В моей груди, внезапно тесной,
Весь труд земного жития: –
С такою нивою чудесной,
Лишь с ней, с тобою, я есмь я.

А ночью вижу сон счастливый: –
Спит ветер, забаюкан нивой,
А я, уйдя земных оков,
Идя, бесплотный, сонной нивой,
Ищу – тебя меж васильков.

Их перстень

Свежий ветер, влажный воздух возле волн.
Ах, Тристан, тебя кладу я в черный челн.
Ах, Тристан, морская – верная вода.
Будешь ты с твоей Изольдой навсегда.
Разве в мире можно милых разлучить?
В ткань земную нам от Неба – к нити нить.
Разве чайка с светлой чайкой над волной
Не взлелеяны Безбрежностью – одной?
Разве ключ не верно входит в свой замок?
Смерть пришла. Любовь пришла. Восполнен срок.
И не нужно белый парус надевать.
С белым парусом – несмирная кровать.
Белый парус, это – труд, тяготы нам.
Черный парус – путь к невянущим садам.
Черный парус – ночь и ворона крыло.
Ночью – звезды. Ночью – любящим светло.
Так, Тристан. С тобой я с детских дней была.
Смерть ли я? Любовь – не более светла.
Смерть – любовь – любовь за смертью – череда.
Верь, морская – вечно верная вода.
Доплывешь ты до единственной черты.
Вновь поймешь, что ты – она, она есть ты.
Миг пронзенья. Самородок золотой
В горне сразу станет солнечной водой.
Копья Солнца к соснам прянут вековым, –
Сосны в цвете, золотистый всходит дым.
Луч от Солнца свой наложит жаркий знак, –
Легкий шорох, вмиг раскрылся алый мак.
Спит Изольда в халцедоновом гробу.
Победил ли человек когда Судьбу?
Спит в берилловом гробу, заснул Тристан.
В двух могилах им удел раздельный дан.
В двух могилах, и часовня между них.
Пойте, птицы! Трубадуры, спойте стих!
То, что Бог соединил, не разлучить.
В ткань земную нам от выси – к нити нить.
Тонкой нитью паутинится намек.
Из земли восходит нитью стебелек.
Из могилы – вот один, – а там другой
Древо с древом – над крестом – рука с рукой.
Над часовней – ты срубай их не срубай –
Над разлукой – две любви – цветочный май.
Две любви? Любовь – везде – всегда – одна.
Сердце – с сердцем. Льет в них пламень вышина.
И срубали их три раза. Но король
Не велел, чтоб дольше длилась эта боль.
Так два древа – обвенчались в вышине.
А часовня между ними – вся в огне.
В звуках музыки, в огне высоких свеч.
Сердце верное от сердца ль устеречь?
В ткань земную нам от Солнца – к нити нить.
Что любовь зажгла, – и Морем не залить!

Люблю я цветы

Имени Тани Осиповой

Люблю я цветы – как любит мать свою нежный ребенок,
Люблю я цветы – как любится сердце, поняв, что означился срок,
Люблю я цветы – как любит птица другую, чей голос звонок,
Люблю я цветы – как любит цветок – чуть зацветший далекий цветок.

Все спят еще в доме – я в лес, один, иду спозаранка,
Смотрю, не расцвел ли, явив солнцегроздья, Испанский дрок,
Но в сердце моем расцветает одна голубая грустянка,
Земли не вкусивший, лишь неба испивший, хрупкий цветок.

Иду я до Моря – берег свой точит, синеет, клокочет,
Затихнуть не хочет, свершает свой бег; нападенье и скок,
Не Море ли влагой своею соленой мне горькое что-то пророчит,
Две красныя капли – я слышу – упали – там в сердце – на мой голубой цветок.

Домой возвращаюсь размеренным шагом – порой, на закате,
Одна одинокая тучка под Солнцем расплавится в огненный клок,
Но огненной тучке, и Солнцу, всем солнцам, – о, всем без изъятий, –
Одно загашенье, и, кровью обрызган, там в сердце спит голубой цветок.

В земле от корней всех расцветов нежнейших прорежется ранка,
Люблю я цветы – как напев – как любовь – как гремучий поток,
Люблю я цветы – из цветов мне люба голубая грустянка,
Лампада горит пред иконой – сердцу больно – в нем вырос цветок.